Анри Тулуз-Лотрек: как быстро угас гений?

Недавно были с мужем в Галерее западного искусства Пушкинского музея. Получили истинное удовольствие… да и как же иначе? Но иногда мысли улетали к биографиям художников, и становилось, право слово, не по себе. Беседовали:

– А ты знаешь, что Тулуз-Лотрек был карликом?

– Нет, а полтора метра – это карлик? Такого роста юношей даже во французскую армию тех времен брали.

Беда-то была не в росте… Беда была в ногах, которые перестали расти после двух травм, по одной на год, друг за другом, в подростковом возрасте. А еще того пуще – родители были кузенами, и возможно, не будь их кровного родства, не было бы и таких печальных последствий случившихся травм. Да что там!..

Жизнь родителей гениального художника все равно не задалась, они расстались: буйно-эмоциональный папа и кротко-смиренная мама. Эксцентричный граф Альфонс был полной противоположностью супруге, он не упускал повода выставить себя напоказ, и к тому же был, знаете ли, ходок по дамской части. А жена отличалась набожностью и более всего пеклась о судьбе сына… который, впрочем, несмотря на ее хлопоты, не прожил и тридцати семи лет.

Цифра такая очень, знаете ли, впечатляющая. Тут и Пушкина можно вспомнить, и Маяковского. Почему, однако? Почему гении уходят так рано из жизни? Да по разным причинам, а срок все равно роковой. Герой нашего рассказа, например, потомок одной из самых известных фамилий во всей великой Франции, взял, да и отомстил ближайшим предкам так, что им и не снилось.

Он, при всей своей внешней убогости, умудрялся очаровывать женщин, но удовольствие свое находил на дне бокала. Сердобольная мама уговорила чадо полечиться в психиатрической клинике, но толку от этого вышло мало. А когда одна женщина на двоих с другом – это, по-вашему, каково? Почитайте Перрюшо, он подробно о драме Тулуз-Лотрека рассказывает.

Гений страдал, и произведения свои черпал из страдания собственного же. Ведь всего два пути есть у человека в жизненной юдоли: путь страдания и путь радости. И большинство выбирает первый, увы. Его же и выбрал Анри де Тулуз-Лотрек, носитель старинного фамильного рода.

Впрочем, он мог и постоять за себя. Когда напали бандиты (вроде как – на убогого), с помощью одной только трости так их отходил, что заслужил славу неприступного, и больше уже никто никогда не посягал на здоровье сего господина.

А еще дружил с Ван Гогом. Но любимым художником все же был другой – Дега… и не потому, что известен изображением танцовщиц, коих живописал и сам Анри (голубой Дега, розовый Дега – это здесь не при чем). Дега потрясающе рисовал лошадей, которых Тулуз-Лотрек просто обожал (уф, в той же галерее муж мой сказал: «А где лошади Дега? Вот это главное у него». А я за танцовщиц обиделась, вроде они как на другом полюсе животного мира… Смешно, да?).

Ах, Тулуз-Лотрек, Тулуз-Лотрек. Почему-то ему мало оказалось алкоголической болезни, он принял еще и ту, о которой пушкинский Мефистофель сказал Фаусту: «Да модная болезнь, она… недавно вам подарена». Короче, не прожив и тридцати семи, он ушел из жизни.

Нам остались его картины – бесподобные, которых никто при жизни художника бесподобными не считал, а ценили его… за мастерскую рекламу (чем родитель был сильно недоволен). Канкан, Мулен Руж, – все замечательно. Но сейчас мы ценим в этом художнике не только это, да?

Большое видится на расстоянии, – как сказал классик, который «лег виском на дуло» в том же возрасте, кстати. Можем ли мы к этому что-нибудь добавить? Или просто снимем шляпу, почитая бездумную, но столь гениальную голову?!

Модель

Портрет Ван Гога

Мулен Руж. Медосмотр

Автор: Baлeнтинa Пoнoмapeвa
Просмотров страницы: 265