«Один... Совсем один...», или У какой неопровержимой теории нет почитателей?

В предыдущей статье мы кратко коснулись основных постулатов субъективного идеализма. Крайним проявлением этого философского течения является солипсизм (от лат. solus — один, единственный и ipse – сам). В основе солипсизма утверждение Декарта «Мыслю – следовательно, существую» не только исходное, но и конечное. То бишь, есть лишь только мое индивидуальное сознание, а всё остальное – руки-ноги, люди-звери-облака, сайт «Школа жизни» – лишь его порождения, объективно не существующие.

Здравому человеческому смыслу подобные идеи, конечно, чужды и кажутся бредом наркомана. Однако, вести с солипсистом философский спор по всем правилам логики я бы не советовал.

Как это ни удивительно на первый взгляд, философия солипсизма совершенно непротиворечива, и опровергнуть ее практически невозможно.

Представьте себе такой вариант спора:

СОЛИПСИСТ: Ничего нет, кроме моего сознания.

ВЫ: А я? А этот стол?

СОЛИПСИСТ: И вы, и стол – лишь призраки моих ощущений, порожденных моим сознанием.

ВЫ: Но в арсенале науки есть приборы, позволяющие фиксировать то, что реально существует, но что человек не ощущает.

СОЛИПСИСТ: Но ведь информацию от этих приборов мы все равно получаем от наших органов чувств. В микроскоп смотрим глазами, а счетчик Гейгера слышим ушами.

ВЫ: То есть, реального мира вне ваших ощущений нет?

СОЛИПСИСТ: Конечно, нет. Всё то, что мы называем реальностью, и сами «мы», и наш разговор, и все мои ощущения – всё это мне только грезится. Весь мир вокруг меня это может всего лишь мое бесконечное сновидение. Вам ведь снятся сны?

ВЫ: Да, но я потом просыпаюсь...

СОЛИПСИСТ: А вам никогда не казалось, что вы просыпаетесь, хотя на самом деле и это происходит во сне?

ВЫ (обескуражено): Бывало... Но я могу вас ущипнуть, и вы точно проснетесь.

СОЛИПСИСТ: Щипок и мое пробуждение – это тоже лишь ощущения в моем сознании...

ВЫ: Так вам же больно. Зачем вам такая игра сознания?

СОЛИПСИСТ: Ну, уж такая его особенность – в нем разные чувства рождаются. Вам никогда не снились сны, где вы испытывали боль? А гипнотизеры, которые внушают вам, что холодная монета раскалена, и у вас возникает ожог?

ВЫ (раздраженно): Ну, раз всё – лишь ваш бред, выйдите на оживленную проезжую часть и станьте на пути мчащегося автомобиля.

СОЛИПСИСТ: То, что боль это порождение моего сознания еще не значит, что я хочу ее испытывать.

ВЫ (хохоча и тыкая пальцем): Ага! Боитесь!!! Там-то и конец вашему сознанию – любимому и единственному.
СОЛИПСИСТ: Страх – тоже порождение моего сознание. И мое сознание не хочет порождать мой выход на проезжую часть. И еще: моё сознание хочет закончить этот спор с вами, а точнее – с самим собой. Адьо.

ВЫ (озверев): А я не хочу заканчивать этот спор! Сейчас порождение вашего сознания возьмет гаечный ключ и будет лупить вам по голове, пока вы не откажетесь от своих идиотских мыслей!

СОЛИПСИСТ (опешив): Вот это я влип... Проклятое мое сознание...

Как вы заметили переубедить солипсиста вполне реальное дело, но здесь надо выйти за рамки собственно логических размышлений. И если вы не добьете своего оппонента до смерти, то он, очухавшись, объявит вас плохим порождением своего сознания, и впоследствии его сознание будет избегать порождения встреч с вами (а скорее всего оно породит звонок в милицию и ваше тюремное заключение). Нелегко, ох, как нелегко, быть последовательным субъективным идеалистом.

Как тут не вспомнить слова идеалиста из «Фауста» И. В. Гете, оказавшегося на шабаше ведьм:

«Я – содержанье бытия
И всех вещей начало.
Но если этот шабаш – я,
То лестного тут мало».

Наверное, поэтому настоящие последовательные солипсисты в природе фактически не встречаются. Все представители субъективного идеализма, так или иначе, придумывают себе самые разнообразные «отмазки», чаще всего плавно скатываясь к идеализму объективному.

Беркли, например, чувствуя некое неудобство с виду «честной» идеи о том, что иное существует лишь, когда его наблюдают и воспринимают, ввел в свою философию абсолютного Наблюдателя над всем-всем-всем – то есть, всё того же Господа Бога. По этому поводу Р. Нокс даже сочинил шуточный лимерик:

«– Нет, – вдруг грохнуло слово в тиши, –
Ваши доводы нехороши.
Неужели сей пень
Тут как тут целый день,
Даже если вокруг ни души?»

«– Сэр, мне странен сей переполох:
Аргумент этот вовсе не плох.
Чтоб стоял этот пень
Тут как тут целый день,
Наблюдает Ваш Искренне, Бог».

Что касается Юма, то он как всегда решил вопрос с поражающей бесхитростностью. Мол, то, что существует вне наших ощущений – вопрос не знания, а веры. Так, что в реальность внешнего мира и в Бога Юм, несмотря на свою философию, вполне охотно ВЕРИЛ. Он писал, что вера в существование внешнего мира – это наше неотъемлемое качество, «равно как чувствовать и дышать». Философия – философией, а получить гаечным ключом по голове, а потом попасть в ад (или вообще сгинуть в небытие) – перспектива незавидная.

Третий знаменитый субъективный идеалист – Иоганн Готлиб Фихте – вообще создал крайне запутанное учение. Началом его он тоже поставил утверждение о том, что субъективное «Я» – единственная реальность. Правда «Я» это у него похитрее.

Во-первых, оно не только заключает в себя весь мир, но и активно творит его (грубо говоря «Я и мир – одно»). Во-вторых, в стремлении избежать всяческих неудобностей, Фихте, по сути, рассекает это самое «Я».

«Я» у Фихте – это не просто конкретное сознание, а целый комплекс. Есть абсолютное «Я», которое полагает само себя и вместе с тем порождает «Не-Я» (то, что мы и называем окружающей действительностью). Вот это творение «Не-Я» и взаимодействие с ним и составляет суть человеческой жизни.

То есть, по сути дела, в человеческом «Я» Фихте происходит своеобразная субъективная космогония. Абсолютное «Я» подобно Богу творит относительно автономные сущности – самосознающее личное «Я» и остальной мир «Не-Я». А так, как Фихте уж точно в своем «Не-Я» общался с другими людьми, то в этом случае и «Не-Я» логично дробится на сотни других «Я».

Как видите, всем этим субъективным идеалистам, так или иначе, приходится (помня о гаечном ключе, страхе смерти и безумии) вводить сущности, выходящие за рамки того непосредственного личного «Я», с которого они начинали размышлять и которое понятно любому человеку. А раз «я не я и корова не моя», значит эту «корову» можно вполне назвать самостоятельной реальностью. Говоря другими словами, если внешний мир порождается нашим сознанием НЕЗАВИСИМО от нашей воли, если безраздельный произвол в нем невозможен, то чем эта независимая часть нашего сознания отличается от объективной силы – того же Бога, Природы и т.п.?

Таким образом, субъективный идеализм опять перетекает в объективный. Фихте не стал исключением и в конце жизни стал склонятся к мысли о Высшем Духе, существующим независимо от нашего сознания.

Так что, если и есть в мире настоящий субъективный идеалист, то им может быть только сам Господь Бог. Однако, судя по большинству религий, Он также не желает вариться в собственном соку, иначе зачем он дает своим порождениям пресловутую свободу воли?

Автор: Cepгeй Kypий
Просмотров страницы: 282