За что Чарльз Дарвин полюбил бы Россию?

Вовсе не случайно северокорейский «любимый товарищ» в свое время предпочел железной дорогой отправиться с визитом в Москву – он, наверное, хотел получить неизгладимые впечатления от необъятных просторов и красоты земли российской. Наверняка, получил. Самые, что ни на есть, неизгладимые.

Чарльз Дарвин с радостью тоже отправился бы в путешествие по России на поезде, если бы у него была такая возможность. Но поскольку у Чарльза Дарвина до сих пор имеются некоторые затруднения с выездом из Вестминстерского Аббатства, то я с превеликим удовольствием поведаю о том, какие чувства испытывал бы он от такого путешествия.

Все влюбленные в Россию чем-то похожи друг на друга, и потому мне несложно излагать мысли за Чарльза Дарвина. Верьте мне на слово – он поддержал бы меня.

Чарльз Дарвин был бы на вокзале уже задолго до отправления поезда – российские вокзалы всегда нравились ему своей деловитой суетой и тревожно-радостным ожиданием. Нравились бесхитростными контрастами эмоций россиян – от полного равнодушия небритых физиономий грузчиков до распухших век от слез печальных глаз провожающих.

Он бы не спеша прогуливался по перрону, вдыхая чисто российскую смесь из табачного дыма с привкусом жареных пирожков и сложных запахов вокзала. Обязательно прошелся бы вдоль состава поезда подальше от толпы, наслаждаясь уже только любимым запахом железной дороги. Российские железные дороги пахнут путешествиями и бесконечным желанием начать все сначала.

«До отправления поезда осталось пять минут», – сообщила бы всем проводница вагона, но только Чарльз Дарвин услышал бы в свой адрес команду обратного отсчета до старта к волнующе новому – к встрече с просторами необъятной и каждый раз загадочной России.

Россия всегда встречает всех гостей открыто и радушно, часто не стесняясь своей неопрятности. Но Чарльз Дарвин не обратил бы на это внимание. Он увидел бы синее небо с белыми облаками-барашками, плывущими так низко над землей, что кажется – вот-вот, еще немного и барашки-облака уже пустятся вскачь по зеленой траве наперегонки друг с другом.

У него бы захватило дух от внезапно открывшейся грандиозной панорамы величественного покоя вековых лесов, уходящих в далекий горизонт. С улыбкой и чуть повлажневшими от нахлынувших чувств глазами он смотрел бы на загорелых ребятишек, сидящих на копнах свежескошенной травы и приветливо машущих поезду руками.

На миг почувствовав себя ребенком, Чарльз Дарвин прильнул бы к стеклу окна вагона, пытаясь разглядеть, какого цвета у их поезда электровоз – синего или зеленого? Так же, как в детстве, он бы загадал два желания – для синего цвета и для зеленого. И оба хорошие.

«Спасибо», – прошептал бы Чарльз Дарвин в ответ, увидев высаженное цветами «Счастливого пути!» на высоком откосе вдоль полотна железной дороги.

Он бы добродушно усмехнулся, разглядывая неказистое сооружение, с горделиво выложенной датой постройки, и искренне порадовался за 11 «б» класс, который своей надписью на этом же здании сообщил миру о благополучном окончании средней школы.

Наблюдательным взглядом зрелого натуралиста Чарльз Дарвин ежеминутно отмечал бы поразительное многообразие происходящего в этой, действительно, загадочной стране.

Из окна мчащегося поезда он видел бы все новые и новые интересные картинки из жизни россиян, будто листая толстенный журнал с дивными фотографиями. Свои наблюдения записывал бы в походный блокнот, собирая материал для будущей книги о любимой России.

Чарльз Дарвин не ставил бы перед собой задачу – путешествуя по России, найти некие подтверждения своей привязанности к этой стране. Любовь не нуждается в подтверждениях. Любовью просто живут.

Уже засыпая под мерный стук колес и вспоминая увиденное за день, Чарльз Дарвин еще раз проживал бы, прочувствовал бы такой хороший день, проведенный вместе с Россией.

Ему бы приснилось, как, находясь в гостях у простых россиян из сельской глубинки, он сидел бы за праздничным столом по случаю его приезда и слушал бы интересные истории из жизни села.

Они бы все вместе весело шутили о том, что в России вовсю «действует» «Теория сохранения видов» – не нужно быть лишь образованным и начитанным, а следует быть только умным – уметь хорошо приспосабливаться. Причем каковы условия среды обитания – такие и свойства надо развивать человеку, чтобы хорошо жить в России.

Они бы смеялись по-доброму над замечательными россиянками, что те, не зная «Теории возникновения видов», своими новыми предпочтениями в отношении мужчин создают новых россиян как вид.

Наверное, до полуночи они бы рассказывали друг другу забавные и поучительные истории. Смеялись бы от житейских анекдотов... Веселый сон приснился бы Чарльзу Дарвину. Хороший!

За что Чарльз Дарвин полюбил бы Россию? За то, что она просто есть на свете. Вот и всё.

Автор: Bячecлaв Cтapocтин
Просмотров страницы: 259